Club of Beer Fans

- А как думаешь, Михайло, скоро беляков побьем?
Забубенный прищурил хитрый хохлячий глаз, скосил его на бутыль с самогоном, и покрутив длинный ус, задумчиво ответил командиру отряда Скороспелову:
- Да фут ево фнает, Лякфандр. Фила у ниф больфая...
- Ну ты говори, да не заговаривайся! - прикрикнул на него Скороспелов, - Отвечай, как на духу, побьем, али нет?! Отвечай, а то не налью!
- Побем, побем, - рассмеялся ротный, - куда ф они, пафкуды, денуфся!
- То-то, - смягчился командир, и плеснул товарищу в граненый стакан мутной жидкости, - Лошади-то все накормлены? А то знаю я тебя, дырявая память! То кони неподкованные спотыкаются, то у бойца из твоей роты гимнастерка не заправлена или, чего хуже, винтовка не чищена. И это, за моральным обликом своих-то, приглядел бы! Особенно за этим, как его...Ну, который там неделю назад к поварихе Глашке в окно ночью полез, да в таз с бельем наступил и растянулся? Чего молчишь?
Лицо Забубенного пошло красными пятнами. Он вылупился на Скороспелого, не в силах сказать ни слова.
- Что с тобой, Михайло? Плохо, что ли?
- Я эфо...Я фифяс...
Даже не прикоснувшись к стакану с самогоном, он выскочил из штабной комнаты во двор и побежал к костру, где красноармейцы его роты пекли обнаруженную в заброшенном погребе картошку. Схватив первого подвернувшегося ( им оказался невезучий боец с веселой фамилией Шляпа ), Забубенный, тряхнув, его за плечи, горячо зашептал:
- Вафя, мил феловек, лефи пулей к Родионофкому тфакту, фам Фафалюбоф...Фкачи, фодной!Фетий день он фам...Фкорее!

Бабалюбов спал богатырским сном. Ни о каких паре часов не могло быть и речи. Черт, до этого так усердно нашептывавший ему о необходимости отдыха, теперь уютно примостился рядом с ним, возле того самого дуба, и усердно присматривал за тем, чтобы никто и ничто не смогло нарушить покой красноармейца. Иван всхрапнул, улыбнулся во сне ( ему грезилась повариха Глашка, с задом, как деревенская печь, которую они вместе с батей выкладывали давно, еще до начала гражданской) и повернулся на другой бок. Сумерки плавно опускались на оживившуюся дорогу.
Он проснулся от конского ржания и негромкого, еле слышного людского разговора. Почувствовав, как по телу растекается ужас, а голова превращается в колокол, без перерыва бьющий в набат, Иван словно превратился в тень собственной тени. « Белые!» – понял он, и последним усилием воли заставил себя отползти в глубь деревьев.
- Совсем красноперые обленились, - совсем близко раздался язвительный смешок. – Даже караул не выставили, господин штабс-капитан.
- Отставить, поручик! – резко, но тихо одернул его другой голос. – Черт его знает, что там у Скороспелого на уме. Может, презент какой готовят…Проскочите вдоль колонн, объявите готовность к бою.
- Слушаюсь, господин штабс – капитан!
Иван отползал все глубже и глубже. Невидимый черт уже не преследовал его, а саркастически ухмыляясь, сделал ему ручкой, и присоединился к белогвардейцам. У нечестивого был хороший день с замечательным финалом. Ожидалась потеха, к которой он давно уже привык, но которая никак не могла утратить для него своей прелести…

Дорогие друзья! У красноармейца Бабалюбова, в виду сложившихся обстоятельств, не было ни одного шанса исправить сложившуюся ситуацию, что ни в коей мере не оправдывает его, мягко говоря, ротозейства и халатности. Забубенному, с его дырявой памятью, конечно, стоило бы, выбить еще несколько зубов, но, опять же, сделанного – не воротишь. Остается только сокрушаться о том, что в то тяжелое для страны время никто не обладал возможностью быстро передавать необходимую информацию на расстоянии, избегая, таким образом, большого количества проблем.

ГРАЖДАНЕ!!!ПОЛЬЗУЙТЕСЬ ДОСТИЖЕНИЯМИ ТЕХНИЧЕСКОГО ПРОГРЕССА!!!ОБЩАЙТЕСЬ В ЧАТЕ СВОЕГО ФУТСОЮЗА!!!